7 мая 1961
На борту «Лейк Чамплейн» в открытом море. Если у Советов имеются какие-либо сомнения в том, что мы в пятницу запустили человека в космос и вернули его живым, то пусть они спросят 2’600 моряков.
Столько матросов и офицеров этого большого авианосца стали свидетелями истории с первых мест на большой летной палубе, достаточно обширной, чтобы разместить три футбольных поля.
Для контраста, согласно советских сообщений, только пара фермеров были поблизости, когда их первый астронавт спустился с небес.
Никогда не было ясно, сколько именно эти фермеры видели, но экипаж «Лейк Чамплен» получил прекрасный вид – с сопутствующими звуковыми эффектами – на самое захватывающее возвращение домой в американской истории. Включая:
Голос астронавт из космоса… раскрытие парашюта… медленный спуск капсулы в море… спасение вертолетом… стремительное возвращение на авианосец… прибытие на борт улыбающегося Алана Б. Шепарда-младшего.
Большинство матросов столпились за проволочным ограждением на кормовой трети летной палубы, где они выглядели, как дети, построенные для наблюдения за дворовым футбольным матчем. Цепочка морских пехотинцев США, с отполированными до блеска ботинками, стояла в парадном оцеплении лицом к толпе, чтобы гарантировать, чтобы никто не прорвался в район прибытия капсулы.
Они начали собираться с 6:30 утра, в то время, как запуск состоялся только через три часа. Но представление того стоило, чтобы подождать.
Вот, о чем они могут рассказать своим внукам, как и я намерен рассказать своему:
Пока они нетерпеливо ждали, они автоматически поглядывали на «офицерскую сторонку» на мостике, где была радиосвязь с Канавералом.
Высоко над ними, на протянутом с правого борта фале на ветру бился адмиральский флаг с двумя звездами на синем фоне, а дальше – флаг американского флота. Бриз бренчал оснасткой.
В 9:21 утра поступил приказ «Запуск вертолетов!» и три больших аппарата ожили с ревом, а хлопчатобумажные комбинезоны захлопали от ветра на расстоянии 50 ярдов. Ревущие лопасти вертолетов поймали лучи солнца при взлете.
Тогда оставалось всего пару минут до «нуля» на Канаверале, в 290 милях отсюда.
9:30 – группа матросов выкатили на летную палубу низкую 12-футовую квадратную платформу, украшенную белыми, красными и синими лентами, и покрытую девять матрасами. Это был «приветственный мат» для капсулы.
9:32 – «Минус 98 секунд» прозвучала новость из корабельного громкоговорителя, и моряки завопили на палубе.
«Взлет!» - отрывисто прозвучало из динамика, и моряки издали рев, который должно быть распугал чаек.
Затем, внезапно, корабль окутала тишина. Возможно, матросы вспоминали специальную молитву со службы прошлым вечером, когда корабль рассекал залитое луной море:
«Милостивый Господь, в то время, как человеческая жизнь отправлена в небеса, мы полны страха, тревоги и беспокойства из-за грозящей опасности…».
9:39 – Прозвучала новость «Ракета следует строго по курсу и все в порядке!», после чего крики и свист возобновились.
9:40 – «Точка приземления должна быть прямо впереди, примерно на расстоянии шести миль!».
«Теперь, полный вперед!», улыбнулся коммандер Л. Э. Донер, офицер корабля. И «Лейк Чамплейн», который однажды побил рекорд «Куин Мэри» по пересечению Атлантики, когда вез домой американские войска после Второй мировой войны, рванул вперед из всех сил.
9:41 – «Капсула сейчас на высоте 44 миль над нами».
Но когда все напрягли глаза, ничего не было видно.
Затем, примерно в 9:43 появился неясный, похожий на дымок, след – высоко наверху и впереди от нас. Предположительно, либо вытяжной парашют, или выпущенная примерно в это время радарная «лапша».
Чуть позже можно было видеть большой, с конфетными полосами парашют, а громкоговоритель объявил в 9:45:
«Сейчас вы услышите голос самого астронавта».
Опять шум на корабле, а затем, в вихре помех, прозвучали почти неразличимые, но твердые и отрывистые слова Шепарда:
«20’000 футов».
Где-то на корабле прозвучало несколько нот горна, и матросы на палубе снова завопили.
«Проклятье… чудесно, прекрасно» - выдохнул опытный репортер, наблюдавший с точки высоко над палубой, в то время, как парашют, с раскачивающейся под ним капсулой, медленно спустился в море на расстоянии менее четырех миль.
Вертолеты зависли, как колибри, когда капсула ударилась о воду, а на корабле вознеслось громкое «Ура!». Затем один из вертолетов спустился вниз к космическому аппарату.
9:53 утра – «Астронавт поднимается из капсулы в вертолет».
Затем, полет назад к кораблю, вместе с драгоценным грузом, который на фоне голубого неба выглядел размахивающим силуэтом.
Через несколько минут – посадка на летной палубе, а из вертолета выступил человек в серебряном скафандре, после чего толпа разразилась криками.
Он потряс руки паре докторов, но быстро доказал, что ему не нужны ни таблетки, ни помощь. Он бодро прошел к стоящей неподалеку капсуле, затем легко вскочил – да, вскочил – на платформу и достал из люка космический шлем, который оставил там.
Затем его проводили в адмиральские каюты, а из громкоговорителей прозвучал приказ:
«Поворот и возвращаемся к работам по кораблю».
Так закончилась встреча молодого морского офицера, которой, вероятно, не удостаивался самый именитый адмирал.
Содержание
