9 мая 1961
Вашингтон. Сенсационный полет коммандера Алана Б. Шепарда в космос прошел на удивление гладко, сообщил в понедельник космический герой нашей страны.
На самом деле, почти единственное, что разочаровало его в сногсшибательном полете над планетой, это то, что он не видел ни Луны, ни звезд – или мыса Хаттерас – который он ожидал. Однако, он многое что видел другое.
Он рассказал об этом на своей исторической пресс-конференции так, как будто описывая полет на обычном самолете – или как о семейной автомобильной поездке воскресным днем.
Он так сделал не смотря даже на то, что его путешествие включало в себя: взлет наверху ракеты, развивающей оглушительные 78’000 фунтов тяги; полет со скоростью около 5’000 миль в час; пять минут невесомости тела, за которыми последовал период длительностью одну секунду, когда тело весило 1’760 фунтов; вход в атмосферу на скорости, которая обуглила краску на капсуле, и, наконец, падение в море.
О чем он думал во время зажигания и взлета в огромной ракете?
«Если честно», сказала он, «в этот момент у меня в голове было так много технических подробностей, что я не занимался каким-либо своими ощущениями».
«Я был удивлен при взлете, что зажигание и взлет “Редстоуна” оказались такими плавными. Я на самом деле ждал больше шума и вибрации… Старина “Редстоун” оказался настолько покладистым, что это был очень приятный взлет».
Он заявил, что и он и его коллеги-астронавты задавались вопросом о том, как «Редстоун» поведет себя в двух точках начального этапа полета – во-первых, когда он преодолеет звуковой барьер и, во во-вторых, когда «птичка» подвергнется воздействию наибольших перегрузок из-за сочетания огромной скорости и столкновения с молекулами воздуха.
«Мы просто не знали, как мы (человек и ракета), станем реагировать», сказал он. «К счастью, оказалось, что мы реагируем очень хорошо».
Теперь, он довольно высоко и, лежа на спине, пытается увидеть звезды, хотя и был запущен в разгар дня. Не удалось.
Произойди полет по плану, в 7 часов утра по восточному времени, а не более чем 2 ½ часа позже, он несомненно увидел бы Луну. Но, Луна уже села относительно его максимальной высоты в 115 миль.
Однако, на Земле, которую он оставил позади – и наблюдал в перископ – разворачивались захватывающие виды.
Он мог одновременно видеть районы воды и суши, протянувшиеся на 800 миль.
«Меня хорошо подготовили», поведал он, «к массам суши, как они должны выглядеть, и каков вид облачного покрова… но, должен признать, от вида перехватило дыхание. Это был прекрасный вид…»
«Конечно, я мог очень ясно видеть полуостров Флориды, озеро Окичоби, остров Эндрюса… я смог опознать Багамы…»
Облачный покров, сказал он, полностью закрыл прославленный мыс Хаттерас.
Теперь космонавт находится в состоянии невесомости длительностью пять минут, на вершине дуги своего полета.
«Это довольно приятное ощущение», - сообщил он, - «особенно после перегрузок активного полета».
Он не встретил затруднений маневрируя капсулой и выполняя разнообразные другие задачи в этом неземном состоянии.
Но теперь он запускает свои «тормозные ракеты» - ракеты, которые помогут замедлить капсулу во время орбитального полета, но в этот раз запущенные только для практики.
Тогда возник момент неопределенности из-за временного отказа сигнала, подтверждающего запуск ракет. Но почти немедленно появились другие свидетельства того, что ракеты сработали, а затем загорелась и лампочка.
30 секунд перехода от невесомости до сильнейших перегрузок – во время этапа входа в атмосферу – по словам Шепарда не были сложными. На пике перегрузок, примерно с одиннадцатикратной величины, слышимый по радио голос Шепарда звучал немного напряженным, в то время, как его тело сражалось с силами в 11 раз больше его веса. Но в остальном ничего не случилось.
«Все прошло довольно хорошо и гладко», сказал он.
На самом деле, по его словам, самым сильным физическим неудобством за весь полет было ощущение перегрева после того, как все закончилось.
И это произошло по его собственной вине, заулыбался он. Будучи спасен из капсулы, он недостаточно быстро выбрался из своего скафандра.
Содержание
